Судить победителей невозможно. Но зато на них от всей души клевещут недалекие люди. Но неумолимые ветры истории обнажают все-таки правду.
А они все клевещут, выдавая себя за судей. У иных это превращается в доходную специальность.
Итак, мы видим очередной исторический процесс, и опять все те же - Сванидзе, Пивоваров и еще двое таких же возмущенных и недалеких, которых никак не урезонить.
Это был сплошной истеричный вой в ответ на спокойные разъяснения Киселева, что темой обсуждения является Великая Отечественная война, а отнюдь не исторический феномен Сталина.
Их ярость вызывали подлинные данные о боевых потерях, приводимые профессором Медынским. Как же так? А астрономические цифры потерь? А кровавые репрессии, изнурившие страну и армию? А поражения 1941 и 1942 годов?
Эти люди, видимо, не следят за огромной литературой о войне, появившейся за последние годы. Они даже стихов Симонова не знают, раз объявляют этого популярного в военные годы поэта антисталинистом и чуть ли ни антипатриотом.
Не ведомо им как будто, что план войны фашистской Германии против СССР («Барбаросса») рухнул уже в 1941 году, и компания 1941 года Германией была стратегически проиграна в результате поражения под Москвой. Поражением Вермахта закончилась и компания 1942 года в результате проигранных битв под Сталинградом и на Кавказе.
Сила Красной Армии сказалась уже под Смоленском. «Это был противник со стальной волей, – писал потом участник войны против СССР и военный теоретик Типпельскирх – который безжалостно, но не без знания оперативного искусства бросал в бой свои неисчислимые резервы».
«Неисчислимые резервы» обеспечивала партия, сражавшаяся в первых рядах, и герои разведки, коммунисты типа Рихарда Зорге, благодаря которым стала возможна переброска на фронт армий из восточных округов.
Но вот оперативное искусство, которое антисоветчики и русофобы упорно отрицают, с блеском проявилось и под Ельней, и под Москвой, и особенно под Сталинградом.
Это были Канны ХХ столетия. А, может быть, правильнее будет сказать, что это был аналог битвы при Гавгамелах Александра Македонского, когда боевые порядки Красной армии приняли удар Вермахта по расходящимся направлениям на Кавказ и на Сталинград (точно так же, как кавалерия Дария наступала на фланги Александра, которые, как и советские войска, сдерживали натиск врага из последних сил). И точно так же, как Александр, впился в слабые места в боевых порядках персов, Сталин направил удары через слабый румынский фронт в тыл армии Паулюса. Все в этой битве было, как у Александра: материальное превосходство противника, стойкость собственных войск, воля и дерзновенная смелость командования.
Так был блестяще завершен оборонительный период той войны. Дальше мы погнали врага до Берлина. Естественно, что наши потери несколько превосходили боевые потери врага, т.к. армия, наступающая на подготовленную оборону долго воевавшего, закаленного в боях противника всегда имеет большие потери.
Но спорить с пивоваровыми и сванидзе бесполезно. «Напрасен труд. Нет, их не убедишь, чем либеральней, тем они пошлее». Не слыша собеседников, они повторяли банальности, сдобренные абсурдом о том, что победу одержал народ, и не благодаря, а вопреки Сталину. Вспоминали, конечно, репрессии, расстрел Тухачевского и Гамарника, коллективизацию и т.д. и т.п.
Тут не выдержал даже такой борец с тоталитаризмом как Андроник Мигранян. С простодушием ученого он воскликнул: «Но, слушайте, разве мы бы победили, если бы у нас был не Сталин, а Горбачев или кто-нибудь из тех, кого Сталин победил во внутриполитической борьбе?». Его глушили, как могли. Они все кричали и кричали, но справедливость была не на их стороне.
Самое смешное, что и та, и другая сторона были согласны с тем, что «Сталин - злодей». Но, по мнению «умных», этот злодей был востребован войной (по мнению Черчилля - тоже). Иными словами, нам очень нравятся наши победы, но нам не очень нравятся суровые полководцы, ведущие дорогами побед. Это - что-то похожее на детский лепет.
Такие войны, как та Великая Отечественная, ведутся тотальными средствами. Вот почему западные демократии рассыпались перед Вермахтом, как карточные домики. Каждый берег свою шкуру. Вот почему никто другой, кроме Сталина, в той войне не смог бы победить. Вот почему была нужна коллективизация и индустриализация, а также чистка 30-х годов. Эта чистка проводилась революционным методом - методом массовых репрессий. Она была куда менее кровавой, чем чистка, осуществляемая в гражданскую войну, хотя исторически чистка 30-х была коррекцией чистки 20-х, и в этой второй чистке сгинули в своем большинстве интриганы и палачи первой. Они в своей массе отнюдь не были невинными жертвами, хотя в несудебных революционных расправах невинные жертвы неизбежны. Это была революция.
История не может ни отменить, ни запретить революции, хотя революция всегда трагедия. Но ни Ленин, ни Сталин, ни вожди Великой Французской Революции, ни Авраам Линкольн, на которых ложится ответственность за их революции, не могут быть представлены как главные виновники в крови невинных жертв. Главным виновником является тот строй, который не может быть изменен конституционно, в то время как срок, отпущенный ему историей, истек.
И Ленин, и Сталин оправданы историей, благодаря победоносной революции и победоносной отечественной войне. Сила и Ленина, и Сталина была отнюдь не в жестокости. Им как раз не свойственно было ожесточаться. Оба были суровыми прагматиками. Жестокой была стихия, и она уродовала людей, точно так же, как нынешняя стихия уродует наших современников.
Нам не подходит буржуазная демократия. Это ясно, и подлинный смысл нашей затянувшейся перестройки - в установлении народной демократии. А для этого надо сначала найти вождей.
И, кажется, на ближайшие 24 года мы их нашли. Но ведь они только люди, которым предстоит взять на себя всю ответственность, весь труд и бремя. Наше дело не расслабляться и следить за новыми интриганами и продажными людьми. Те, кто были лучше нас, давно объяснили рецепт другой демократии – республика труда и социальной справедливости. Новые лидеры это, как будто бы, понимают. Но, как говорится, «мыслишь честно, что же, начинай!».
А что перегнившие либералы недавнего позора? Чтобы объявить великие цели, прямо вытекающие из парадигмы нашего народа, утопией, они лгут и клевещут. Пусть себе клевещут. Умные им не поверят, а глупым все равно не поможешь.
Времена уже не те. Обмануть наш народ дважды на веку одного поколения не получится.
Караван пойдет своей дорогой.
А они все клевещут, выдавая себя за судей. У иных это превращается в доходную специальность.
Итак, мы видим очередной исторический процесс, и опять все те же - Сванидзе, Пивоваров и еще двое таких же возмущенных и недалеких, которых никак не урезонить.
Это был сплошной истеричный вой в ответ на спокойные разъяснения Киселева, что темой обсуждения является Великая Отечественная война, а отнюдь не исторический феномен Сталина.
Их ярость вызывали подлинные данные о боевых потерях, приводимые профессором Медынским. Как же так? А астрономические цифры потерь? А кровавые репрессии, изнурившие страну и армию? А поражения 1941 и 1942 годов?
Эти люди, видимо, не следят за огромной литературой о войне, появившейся за последние годы. Они даже стихов Симонова не знают, раз объявляют этого популярного в военные годы поэта антисталинистом и чуть ли ни антипатриотом.
Не ведомо им как будто, что план войны фашистской Германии против СССР («Барбаросса») рухнул уже в 1941 году, и компания 1941 года Германией была стратегически проиграна в результате поражения под Москвой. Поражением Вермахта закончилась и компания 1942 года в результате проигранных битв под Сталинградом и на Кавказе.
Сила Красной Армии сказалась уже под Смоленском. «Это был противник со стальной волей, – писал потом участник войны против СССР и военный теоретик Типпельскирх – который безжалостно, но не без знания оперативного искусства бросал в бой свои неисчислимые резервы».
«Неисчислимые резервы» обеспечивала партия, сражавшаяся в первых рядах, и герои разведки, коммунисты типа Рихарда Зорге, благодаря которым стала возможна переброска на фронт армий из восточных округов.
Но вот оперативное искусство, которое антисоветчики и русофобы упорно отрицают, с блеском проявилось и под Ельней, и под Москвой, и особенно под Сталинградом.
Это были Канны ХХ столетия. А, может быть, правильнее будет сказать, что это был аналог битвы при Гавгамелах Александра Македонского, когда боевые порядки Красной армии приняли удар Вермахта по расходящимся направлениям на Кавказ и на Сталинград (точно так же, как кавалерия Дария наступала на фланги Александра, которые, как и советские войска, сдерживали натиск врага из последних сил). И точно так же, как Александр, впился в слабые места в боевых порядках персов, Сталин направил удары через слабый румынский фронт в тыл армии Паулюса. Все в этой битве было, как у Александра: материальное превосходство противника, стойкость собственных войск, воля и дерзновенная смелость командования.
Так был блестяще завершен оборонительный период той войны. Дальше мы погнали врага до Берлина. Естественно, что наши потери несколько превосходили боевые потери врага, т.к. армия, наступающая на подготовленную оборону долго воевавшего, закаленного в боях противника всегда имеет большие потери.
Но спорить с пивоваровыми и сванидзе бесполезно. «Напрасен труд. Нет, их не убедишь, чем либеральней, тем они пошлее». Не слыша собеседников, они повторяли банальности, сдобренные абсурдом о том, что победу одержал народ, и не благодаря, а вопреки Сталину. Вспоминали, конечно, репрессии, расстрел Тухачевского и Гамарника, коллективизацию и т.д. и т.п.
Тут не выдержал даже такой борец с тоталитаризмом как Андроник Мигранян. С простодушием ученого он воскликнул: «Но, слушайте, разве мы бы победили, если бы у нас был не Сталин, а Горбачев или кто-нибудь из тех, кого Сталин победил во внутриполитической борьбе?». Его глушили, как могли. Они все кричали и кричали, но справедливость была не на их стороне.
Самое смешное, что и та, и другая сторона были согласны с тем, что «Сталин - злодей». Но, по мнению «умных», этот злодей был востребован войной (по мнению Черчилля - тоже). Иными словами, нам очень нравятся наши победы, но нам не очень нравятся суровые полководцы, ведущие дорогами побед. Это - что-то похожее на детский лепет.
Такие войны, как та Великая Отечественная, ведутся тотальными средствами. Вот почему западные демократии рассыпались перед Вермахтом, как карточные домики. Каждый берег свою шкуру. Вот почему никто другой, кроме Сталина, в той войне не смог бы победить. Вот почему была нужна коллективизация и индустриализация, а также чистка 30-х годов. Эта чистка проводилась революционным методом - методом массовых репрессий. Она была куда менее кровавой, чем чистка, осуществляемая в гражданскую войну, хотя исторически чистка 30-х была коррекцией чистки 20-х, и в этой второй чистке сгинули в своем большинстве интриганы и палачи первой. Они в своей массе отнюдь не были невинными жертвами, хотя в несудебных революционных расправах невинные жертвы неизбежны. Это была революция.
История не может ни отменить, ни запретить революции, хотя революция всегда трагедия. Но ни Ленин, ни Сталин, ни вожди Великой Французской Революции, ни Авраам Линкольн, на которых ложится ответственность за их революции, не могут быть представлены как главные виновники в крови невинных жертв. Главным виновником является тот строй, который не может быть изменен конституционно, в то время как срок, отпущенный ему историей, истек.
И Ленин, и Сталин оправданы историей, благодаря победоносной революции и победоносной отечественной войне. Сила и Ленина, и Сталина была отнюдь не в жестокости. Им как раз не свойственно было ожесточаться. Оба были суровыми прагматиками. Жестокой была стихия, и она уродовала людей, точно так же, как нынешняя стихия уродует наших современников.
Нам не подходит буржуазная демократия. Это ясно, и подлинный смысл нашей затянувшейся перестройки - в установлении народной демократии. А для этого надо сначала найти вождей.
И, кажется, на ближайшие 24 года мы их нашли. Но ведь они только люди, которым предстоит взять на себя всю ответственность, весь труд и бремя. Наше дело не расслабляться и следить за новыми интриганами и продажными людьми. Те, кто были лучше нас, давно объяснили рецепт другой демократии – республика труда и социальной справедливости. Новые лидеры это, как будто бы, понимают. Но, как говорится, «мыслишь честно, что же, начинай!».
А что перегнившие либералы недавнего позора? Чтобы объявить великие цели, прямо вытекающие из парадигмы нашего народа, утопией, они лгут и клевещут. Пусть себе клевещут. Умные им не поверят, а глупым все равно не поможешь.
Времена уже не те. Обмануть наш народ дважды на веку одного поколения не получится.
Караван пойдет своей дорогой.
Понравилась статья- помести в закладки
Копируете статью - поставьте ссылку на оригинал!
Комментариев нет:
Отправить комментарий