СТАЛИН И ГИТЛЕР . ИОСИФ СТАЛИН

В связи с предстоящей 130-й годовщиной со дня рождения Сталина мы начинаем публикацию серии статей Георгия Элевтерова «СТАЛИН и ГИТЛЕР». Предлагаем на ваш суд первую статью из этой серии – ИОСИФ СТАЛИН.

Жизнь Сталина
Разгребая то, что написано и сказано о Сталине, докопаться до правды нелегко. Но особенно лживой является подача в прессе известной параллели сравнения советского вождя с фашистским фюрером.
В то же время добросовестное сравнение этих главных противников во II мировой войне может быть и результативным.
Жизнь Сталина хорошо известна. Он вышел из самых недр народа.
С детства Сталин отличался уверенностью в себе и властностью характера. Богатый армянин из Гори Аршак Тер-Петросян удивлялся, почему его сын Семен (будущий легендарный Камо) выполняет все указания щуплого сына прачки Кеке.
В семинарии у Сталина выработалась привычка к работе с книгой. Тогда же появились его первые стихи, первые кумиры - народный герой Коба, имя которого стало его первой партийной кличкой, и благородный Ладо Кецховели - революционер, застреленный тюремным надзирателем. К этому же времени относится брак, рождение сына и смерть жены Екатерины Сванидзе от чахотки.
Несчастья - повитухи гениев. Поэт становится революционером и вступает на путь борьбы и ненависти. Забастовки и экспроприации, тюрьмы и ссылка, друзья, завистники и ненавистники. У него новый кумир - Ленин, которому он уже не изменит до могилы, как, впрочем, не изменил и Ладо. Чтобы тебя ценил такой человек как Ленин, надо быть революционером высшей пробы и надо быть суровым прагматиком. Коба таким и был.

Пишут, что в Туруханском крае у него была связь с местной жительницей, от которой родился сын. Его дети были во многом достойными, но рядовыми людьми. Они не понимали его. Не понимали (можно сказать не раскусили) его и Троцкий, и Зиновьев, и Каменев, посчитав «гениальной посредственностью». Не так оценивали Сталина фигуры мирового масштаба Черчилль и Рузвельт. Даже Гитлер, следивший за своим противником на расстоянии, сумел если не понять, то почувствовать его немногословную и сдержанную, но несокрушимую силу. «Гений, не менее того» - признается он своим секретаршам и адъютантам, в окружении которых любил произносить монологи. Раскусил Сталина, конечно, Ленин. Не только раскусил, он его сориентировал, создал как политика. Упрек в грубости, который достался Сталину в ленинском завещании, сделан с оговорками и не вполне безупречен. Ведь сам Ленин был тоже порою груб, только по-своему. Просто те люди из окружения Ленина, которые для него были своими, не были таковыми для Сталина, что в известной степени предопределяло их судьбу. Но ведь дело было, прежде всего, в судьбе народа. Оговорка в завещании «заменить, если найдете человека во всех других отношениях равноценного Сталину» - это и есть суть ленинского завещания - альтернативы Сталину, несмотря на высказанные претензии, не было, иначе Ленин бы ее назвал. Сталин остался и стал «ХОЗЯИНОМ».
Схватки с Троцким в 24-25 годах, а затем с Троцким, Зиновьевым и Каменевым в 26-27 годах, с Бухариным, Рыковым и Томским в 28-29 годах, не были столь драматичными, как это представлено в большинстве публикаций. Превосходство Сталина было подавляющим изначально. Решался вопрос не о господстве, а о его неограниченном господстве. Предстояло решать задачи подготовки к грядущей войне не на жизнь, а на смерть. Вскоре стало ясно, что это будет война с Гитлером. Страна должна была «найти своего диктатора», как предвидел еще Дзержинский. Это многие понимали, но немногие могли принять.
Непримеримая оппозиция
И с Запада, и с Востока нам вновь грозили державы, с которыми был заключен невыгодный мир после военных действий. Т.е. это были державы, нанесшие нам в начале ХХ века военное поражение. Но не только Япония, Германия и Польша нам угрожали. Вчерашние союзники в мировой войне - Великобритания, Франция и Италия - также несли угрозу нашей стране.
Обескровленной предшествующими мировой и гражданской войнами стране нужны были десятки тысяч танков и самолетов, орудия и боеприпасы, средства транспорта и связи, обученные армии и флоты. Ничего этого не было у Сталина. «Организатор Красной армии» Троцкий был таким же «выдающимся администратором», какими оказались печально известные гайдары, чубайсы, уринсоны. Когда Фрунзе возглавил Реввоенсовет в 1925-м году, то он доложил Политбюро ВКП(б), что Красная армия - это «сборище бандитов». Он рекомендовал распустить армию и набрать ее заново, что и было сделано.
Какой же надо было обладать силой духа, чтобы отказаться от идеи «мировой революции» (ее обратной стороной была новая эмиграция вождей, съехавшихся в Россию после Февральской революции, со сдачей страны на произвол судьбы) и взять курс на победу в мировой схватке, на победу, которая не могла присниться даже самому блаженному оптимисту? Разве не очевидны вытекающие из этого простого и ясного обстоятельства политические мотивы борьбы с Троцким, борьбы, не знающей пощады, борьбы насмерть? Очевидны, но не для всех. Пошляку ближе и понятнее домыслы о зависти, подозрительности и властолюбии. Тем более, что толпе пошляков всегда суфлируют заинтересованные спецслужбы.
Анна Луиза Стронг, просидевшая в сталинских лагерях 18 лет, верно заметила, что о сталинском времени нельзя судить лежа на диване, не снимая шлепанцев. Бессмертие подходит со своими критериями к проблеме добра и зла, всегда умножая оценку на деяние и мощь. А волкогоновым, радзинским, нарочницким и боннер этого не понять именно из-за шлепанцев, неотделимых от их интеллекта. Что же касается произведений, представляющихся заказными, произведений типа «Архипелаг Гулаг» или творений Конквиста с их астрономическими цифрами жертв сталинского террора, то просто горько от того, что такая вульгарная, не знающая границ ложь могла при полной беспомощности идеологов КПСС в течении многих лет парализовать сознание нашей интеллигенции. Отрыжкой этой лжи все еще несет с телеэкранов от всяких мумий проституированных «общечеловеческих ценностей».
А тогда, тогда Россия была все еще «во мгле». «В какое бы волшебное зеркало я не глядел - писал после встречи с Лениным Герберт Уэлс - я не мог увидеть эту Россию будущего, но невысокий человек в Кремле обладает таким даром... И во время разговора со мной почти убедил меня в реальности своего провидения... Разговаривая с Лениным, я понял, что коммунизм, несмотря на Маркса, все таки может быть огромной творческой силой. После всех тех утомительных фанатиков классовой борьбы, которые попадались мне среди коммунистов, схоластов, бесплодных как камень, после того, как я насмотрелся на необоснованную самоуверенность многочисленных марксистских начетчиков, встреча с этим изумительным человеком, который откровенно признает колоссальные трудности и сложность построения коммунизма и безраздельно посвящает все свои силы его осуществлению, подействовала на меня живительным образом. Он, во всяком случае, видит мир будущего, преображенный и построенный заново».
Таким образом, Ленин оставил Сталину не только веру, которая «двигает горы», но и горсточку самоуверенных начетчиков «бесплодных как камень», да еще 500 тысяч партийных неофитов, фанатиков наивных («долой бога, бога нету») и неловких, из которых многочисленные чистки так и не сделали безупречных солдат и командиров «ордена меченосцев».
Нетрудно понять, кто составлял основную массу органов ЧК, и как эти органы осуществляли красный террор. Уэлс увидел это явление следующим образом: «Красный террор повинен во многих ужасных жестокостях; его проводили по большей части ограниченные люди, ослепленные классовой ненавистью и страхом перед контрреволюцией, но эти фанатики по крайней мере были честны». Это действительно «по крайней мере», т.к. человек, какому он знамени не присягай, остается слаб, грешен и смертен.
Было много случаев злоупотребления положением чекиста ради наживы. За это расстреливали быстро и беспощадно. Но были и такие, которые смогли донести до внуков награбленные драгоценности. Их зачастую, как популярную певицу и преуспевшую спекулянтку Русланову, стараются представить «жертвами сталинских репрессий». Почему толпа легко поверила в невиновность Руслановой, троцкистов, тухачевского, преступников - нквдешников, кулаков-контрреволюционеров? Почему столь же легко поверила в чудовищные преувеличения масштабов жертв сталинского террора? Почему весь этот мусор и вся эта ложь проинтегрировались в фактор неблагодарности по отношению к Сталину, и грех этой неблагодарности, за который мы жестоко расплачиваемся, запятнал нас всех?
Такое не редкость, как свидетельствует сказанное Плутархом о Перикле: «...события заставили афинян почувствовать, чем он был для них, и пожалеть о нем. Люди, тяготившиеся при его жизни могуществом его, потому что оно затмевало их, сейчас же, как его не стало, испытав власть других ораторов и вожаков, сознавались, что никогда не было человека, который мог лучше него соединять скромность с чувством достоинства... А сила его, которая возбуждала зависть и которую называли единовластием и тиранией, как теперь поняли, была спасительным оплотом государственного строя...». Проявив поразительную неблагодарность по отношению к своим великим людям - Мильтиаду, Фемистоклу, Кимону, Алкивиаду и Периклу, афиняне оказались во власти ничтожеств, и вскоре их родина утратила и свою гордость, и свою независимость, ибо ничтожные люди, возвысившиеся над другими, делают все вокруг ничтожным и недостойным.
Но мы вернемся к Сталину, которого оставили на пороге его главных свершений. НЭП дал передышку, но погрузил страну в разгул мелкобуржуазной стихии («...революция не удалась. За что боролись?»). Вчерашний проповедник военного коммунизма и автор «Азбуки коммунизма» Бухарин призывает крестьянство обогащаться. Троцкий носится с идеей перманентной революции и преподносит себя в качестве главного творца Октябрьского восстания («Уроки Октября»). В промышленности застой, биржи труда переполнены, в партии, наркоматах, ГПУ, в средствах массовой информации наплыв еврейского мещанства, в то время как в низах плещется ожесточенный антисемитизм.
Все это не предвещало ничего хорошего. Бывший семинарист хорошо знал, что «дом, разделившийся в себе, не устоит». Говорят, что началась борьба за власть. Это не совсем верно, так как реальная распорядительная власть была в руках Сталина. Он сам ее себе создал, замкнув на себя тысячи нитей и контактов с региональными организациями, успев срастись с монолитом советского правящего слоя. Два его товарища по тройке - Зиновьев и Каменев, были людьми слабовольными и недалекими, были, как и Троцкий, самоуверенными «схоластами, бесплодными как камень». Говорят, что сила Сталина - «в аппаратных интригах», что он взял в свои руки кадровую политику партии. Вот здесь, ради истины, акцент надо поставить на слове КАДРЫ. Правильно найти людей, правильно поставить перед ними задачи, правильно суметь проконтролировать выполнение. Это и определяет состоятельность новой власти. Сможешь? Нет. Тогда сдай командование! Как это «сдай», когда молва их уже сделала большевиками, революционерами, победителями, ТРОЦКИМИ, ЗИНОВЬЕВЫМИ, КАМЕНЕВЫМИ, БУХАРИНЫМИ? Но там, где кончается состоятельность, там начинаются интриги. Там, где начинаются интриги, там кончается справедливость.
Не в «аппаратных играх» была сила Цезаря, а в том, что он знал в лицо все 30 тысяч своих легионеров. Сталин был мощнее других наследников Ленина. Он мог переговорить и договорится с огромной массой людей, мог найти массу аргументов, массу решений, и все - в десятку. Он лучше других знал обстановку и людей, владел несоизмеримо большим, чем кто бы то ни было, арсеналом средств. Он всегда находил убедительные аргументы, правильные слова и правильные решения. Отвращение к позе и звонкой фразе - это еще отнюдь не посредственность или отсутствие ораторских способностей. Подобные разговоры сегодня выглядят как примитивная клевета конкурентов и завистников. Нет, это был единственный достойный наследник Ленина, более того, он сделал все, чтобы идентифицироваться с вождем революции, сделаться его продолжением. Общественное мнение и слева, и справа приходит к выводу, что это ему удалось.
Убогие попытки Троцкого захватить власть в декабре 1923 года с помощью Реввоенсовета (циркулярное письмо Антонова-Овсеенко), не поддержанной Фрунзе, Тухачевским и Уборевичем, а затем через беспорядки, устроенные 7-го ноября 1927-го года, были легко подавлена. Так же легко было подавлено сопротивление правых (Бухарина, Рыкова и Томского) в 1929 году. Путь к коллективизации и индустриализации был открыт.
Власть Сталина осуществлялась посредством двух рычагов - партии и НКВД. Как мы уже говорили, превращать партию в «орден меченосцев» Сталин не стал. Этим инструментом революционной диктатуры, выразившейся в форме его личной диктатуры, был НКВД.
Дискутирующее Политбюро не прижилось. Оно и при Ленине дискутировало на уровне капризов любимчиков вождя, безоговорочно оставляя за Лениным последнее слово. Оно и после Сталина, после обильного словоблудия о культе личности и о «коллегиальном руководстве» никогда не было ничем другим, кроме свиты диктаторствующего генсека.
Таким образом, государство, перешедшее к Сталину от его предшественника, было ориентировано на личную власть. Оба инструмента этого государства - партия и НКВД, были созданы большевистской революцией или, проще говоря, Лениным. Замыслы Ленина о Советах в качестве конструкции народной власти и о праве наций на самоопределение остались, до поры до времени, гениальными идеями, время для которых еще не пришло. Заблуждение, что революция совершается в течение месяца, например октября, пусть даже это «великий октябрь». В течение месяца совершается только полное потрясение оказавшейся в кризисе общественно-экономической формации. Весь цикл революционного преобразования такой страны как Франция или, тем более, Россия охватывает несколько поколений и длится столетие.
Сталин взял в свои руки ленинское государство и его инструменты, которые он применял решительно и энергично, отказавшись в то же время от наступательной стратегии мировой революции и перенеся центр тяжести своей политики на вопросы всемерного укрепления нашего государства.
Он осуществил сверху две революции: социально-экономическую и политическую. Суть социально-экономической революции сводилась к комплексной программе коллективизации и индустриализации, в которую входили такие крупные социально-экономические и социально-политические мероприятия как научно-техническая и культурная революция, военное строительство, создание советской технической цивилизации и советского образа жизни.
Мы здесь не будем говорить об издержках коллективизации и индустриализации. Их было достаточно этих издержек, но они были результатом объективного процесса социально-экономической и общественно-политической ломки, а не результатом азиатской жестокости инородца Сталина, как это пытались внушить обывателю историки соответствующего плана.
Конечно же, эта революция была сопряжена с жертвами и большими ограничениями для крестьянства. Жертвы поколения отцов и дедов были не напрасны. Они позволили сделать невозможное и в короткое время превратить нашу страну в главного защитника человечества от фашизма. В 1929 году мы не имели ни автомобильной, ни тракторной, ни тем более танковой промышленности. В 1939 году мы приступили к серийному производству лучших танков II мировой войны - Т-34 и КВ. Спросите любого компетентного инженера уровня руководителя промышленности, Н.С. Попова например, и он вам скажет, что это волшебство.
Настоящими и бесспорными преступлениями являются деяния нынешних политиков, разграбивших и разбазаривших то, что создано потом и кровью отцов и дедов, то, что достигнуто столь редкой в истории гениальной политикой. («А вслед героям и вождям крадется хищник стаей жадной, чтоб мощь России неоглядной размыкать и раздать врагам»).
Нельзя забывать, что социально-экономическая революция Сталина включала в себя появление Артека и множества подобных учреждений, озаривших теплом и счастьем жизнь детей из народа, создание системы всеобщего образования и массовой высшей школы, системы здравоохранения и социальной защиты. Те, кто был талантлив из крестьян, покинувших деревню, становились инженерами, учеными, писателями, офицерами, генералами. История этого великого времени дважды чудовищно искажалась: сначала глупым елеем, а затем злобной ложью.
Суть политической революции, которая была совершена Сталиным в течение 1936-38 годов сводится к преобразованию властвующей элиты. Отложив в сторону идеологические штампы КПСС, нетрудно понять, что в двадцатых годах между властвующей элитой и народом существовал глубокий антагонизм, сохранившийся со времен красного террора, продразверстки, кронштадтского и томбовского восстаний. И дело не только в насыщенности этой элиты лицами еврейской национальности, о чем взахлеб пишет шовинистическая пресса, а в том, что многие мещане, называя себя коммунистами, так мещанами и остались и, в соответствии со своей психологией, корчили из себя новых господ. Их вина в утрате связи с народом. Есть правило, сформулированное Макиавелли: если ты получил власть от элиты, противостоящей народу, пожертвуй элитой и перейди на сторону народа, ибо заменить элиту можно, а народ заменить нельзя.
Пятидесятилетние герои большевистской гвардии - выходцы из аптекарей, чиновников, банкиров, были устранены и заменены тридцатилетними выходцами из рабочих и крестьян, людьми, чьи руки не были в крови и к которым Троцкий и его агентура не имели доступа.
Бухарин написал Сталину записку: «Коба, зачем тебе моя жизнь?» и отдал ее палачам. Говорят, что Сталин хранил эту записку «Бухарчика» до самой смерти. А ответ ведь прост: затем же, зачем Бухарину и тем, кто трагически закончил свою жизнь вместе с ним, была нужна в свое время жизнь ребенка - царевича Алексея и жизнь его столь же невинных сестер - в целях безопасности революционного государства.
Наша нравственная позиция уже известна. Революция - процесс болезненный и кровавый. Благоразумно не толкать народные массы на революцию, обеспечивая назревшие процессы социально-экономического и социально-политического прогресса разумным управлением и законодательством, избегая противопоставлять интересы элиты интересам народа. Но если реакционеры и угнетатели доводят дело до революционного взрыва, вина за кровавые издержки революции ложится на них. Это относится и к российской монархии, и к троцкистам, безответственно заигравшимся в революции и диктатуры. Это относится ко всем участникам кровавой контрреволюции 1991 - 2000 годов в нашей стране.
Политическая революция Сталина может быть в некотором смысле и была термидором, но ведь именно термидор останавливает «красное колесо», и он наступает тогда, когда начинается разрыв якобинцев с народом. А в связи с надвигающейся войной, разрыва между властью и народом не должно было быть. Все это не было результатом какой-то параноидной мстительности или подозрительности. Это была запредельно беспощадная и запредельно прагматичная политика.
Мы долго не могли дождаться объективного исторического анализа сталинских революций, т.к. имели дело с историками либо предвзятыми, либо проституирующими предмет анализа. У этих историков бесстыдная спекулянтка Русланова, наживавшаяся на людях блокадного Ленинграда, была представлена невинной жертвой сталинских репрессий, а предатель Власов чуть было не стал борцом с тиранией.
Ни один солидный и объективный историк в мире не верил в причастность Сталина к убийству Кирова (не было ни одного документа, подтверждающего этот вымысел Хрущова), в то время как в нашей либеральной прессе это стало бесспорной истиной, общим местом. Насчет невиновности репрессированных представителей старой гвардии, непричастности их к связям с Троцким, невозможности заговора среди высших военных - соратников Тухачевского, появились большие сомнения. Уже очевидно, что лавина публикаций последнего десятилетия скорее заставляет усомниться в невиновности этих запачканных кровью героев гражданской войны и красного террора.

Угроза войны
Сталин подготовился к войне так, как никто не мог себе даже представить. Он имел крупное механизированное сельское хозяйство, мощную гражданскую и военную промышленность, имел многочисленную дисциплинированную армию и спецслужбы, имел молодую, преданную ему, стране, советскому и русскому народу элиту, имел очень важное предполье в Прибалтике, Бесарабии , Западной Белорусии и Западной Украине, что давало ценнейшие преимущества в плане стратегического развертывания в случае войны с Германией. Он имел пакт о ненападении с Германией, договоренности с Японией, надежды на союз с ним Англии и Франции.
Не все были достаточно проницательны, чтобы разглядеть эти козыри, не говоря о глубокой диалектике совершенно новых факторов - интернационального и социального равенства, делавших войну народной и революционной. И еще один фактор: Великая отечественная война нашей страны имела своим вождем революционера и человека из народа, глубоко понимающего сущность народной и революционной войны.
История этой войны была превращена в убогую ложь, перед которой оказались беспомощными даже честные отечественные историки, и их ошибки главным образом связаны с поспешными попытками осуждать гения, не осмыслив до конца даже того, что они откровенно считают непонятным. Чего стоит, например, примитивный тезис о том, что предупрежденный Зорге о начале войны Сталин проигнорировал это предупреждение. Да он просто растяпа, этот Сталин. Какие же умники эти наши писаки, и как им мало надо, чтобы выносить суждение о начале великой войны.
Главная правда этой войны в стратегическом аспекте заключается в том, что компания 1941-го года, несмотря на страшные катастрофы под Белостоком, Минском, Смоленском и Вязьмой, была выиграна Советским Союзом, и исход войны после декабря 1941 года был предопределен. Этот результат был достигнут нашим народом и его вождем практически в одиночку.
Перелом был достигнут еще раньше, во время затянувшегося Смоленского сражения, а затем под Ленинградом и под Ростовым. Главная цель плана «Барбаросса» - «окружить и уничтожить вооруженные силы СССР, не дав им уйти за рубеж Днепр - Западная Двина», не была достигнута. Ресурсы, необходимые для победы над нами, были израсходованы Германией, по геополитическим меркам, безрезультатно. «Это был противник со стальной волей, который безжалостно, но не без знания оперативного искусства бросал в бой свои неисчислимые резервы». Вот, правда о той войне в признаниях поверженного врага. Другое признание еще существеннее. «Из всех держав, участвовавших во II мировой войне, наименьшее количество ошибок совершил Советский Союз».
После поражения под Москвой стратегическая инициатива Германией была утрачена. Наступление на Кавказе и под Сталинградом, попытка наступления под Курском, тяжелые бои с переменным успехом под Харьковом уже не грозили Советскому Союзу поражением в войне, тем более, что все эти сражения были нами выиграны.
Фальсификаторы истории цепляются за тяжелые потери нашей страны, хотят превратить наши воспоминания о той войне в горькие рыдания и бабий вой, оскорбляющий поколение победителей. Потери вооруженных сил - 8,7 миллионов погибших бойцов - тяжелые потери, но соизмеримые с немецкими потерями (7 миллионов). Столь существенные военные потери связаны с тем, что наша армия вела оборонительные бои на плохих российских дорогах, лишенных достаточного количества рокадных коммуникаций, затрудняющих оперативно-тактическую маневренность войск, а значительную часть наступательных боев вела на европейском театре, где обороняющийся находился в лучших условиях, имея возможность быстрого сосредоточения войск на направлении главного удара противника.
Остальные потери - это потери мирного населения, пострадавшего от зверств фашистов, поставивших население, оказавшееся в зоне боевых действий, в нечеловеческие условия и сделавших это преднамеренно, открыто провозглашая политику геноцида.
Если отсечь ложь, внедрение которой в сознание наших людей провозглашала в качестве своей программы американская политика со времен Даллеса (а эта политика подкреплялась десятками миллиардов долларов ежегодно, выделяемых на подрывные цели), то трудно оспаривать, что наша победа в мировой войне была безоговорочной и блистательной.
Население на территории, не занятой врагом, уберегли от ужасов голода. Было сделано все, чтобы поддерживать «дорогу жизни» для блокадного Ленинграда. Трудно найти в истории более квалифицированное и человечное руководство такой войной, которое было обеспечено сталинским руководством.
Ну конечно был приказ «Ни шагу назад». Ну конечно были заград отряды, СМЕРШ и особые отделы. Будь это все на уровне той войны сейчас, не было бы горбачевского поражения в афганской войне и ельцинского поражения в войне чеченской, а предатели нашей Родины давно бы болтались рядом с генералом Власовым. Если сегодняшнему обывателю непонятны столь жесткие меры в войне, стоившей нам 26 млн. жизней, то поколению отцов и дедов было бы непонятно, как можно молча проглотить открытую подготовку отделения от страны территории Чечни, путем очищения ее от всех служб армии и безопасности и передачи огромных запасов оружия бандитам? Как можно стерпеть геноцид этих бандитов по отношению к почти миллионному русскому населению Чечни? Как можно было терпеть нелепую войну, затеянную для отмывания и присвоения огромных денег, украденных из бюджета? Как можно терпеть публичные манипуляции кашеваров этой кровавой каши, их телефонные переговоры с бандитами, о которых знает вся страна? Как можно было не довести до конца расследования дел виновного во всем этом президента - преступника? Как можно смириться с тем, что остальные виновные, а их тысячи, до сих пор не осуждены и не расстреляны?
Ложь о той войне с Гитлером, в создании которой участвовали многие отечественные журналисты и советского, и постсоветского времени, стала возможной из-за невежества людей, не знающих истории кровопролитных войн и ужасов осажденных городов. Иному человеку трудно, особенно если он привык поучать других, осознать причину своего непонимания, которое кроется в его невежестве. Ему надо усвоить хотя бы простую схематичную истину, касающуюся истории того времени: мировые войны малой кровью не выигрываются, особенно такие войны как II мировая, когда агрессор ставит своей целью уничтожение населения завоеванных территорий.
В 1941-м году в победу верил только наш народ и его вождь, а весь остальной мир решал задачу: Сколько недель или месяцев продержится Советский Союз? В 1945 году слава нашей страны и ее вождя гремела на всех континентах.
А что потом? Потом - восстановление страны, атомная и водородная бомбы, рывок к межконтинентальным баллистическим ракетам. От Эльбы до 37-й параллели стоял могущественный социалистический лагерь, одно только существование которого, привело к гибели мировой колониальной системы.
Моральное право на диктатуру Сталину дала война, которая должна была придти, пришла и принесла с собой тяжелые опустошения и раны. Их надо было зализать, и на этом закончилась историческая задача Сталина.
Но зачем нужна была диктаторская власть Хрущеву и Брежневу, Горбачеву и Ельцину? На этот вопрос нет разумного ответа, т.к. стучать туфлей и лепить на грудь ордена, играть в оловянные солдатики с огромной страной и великим народом - это занятие для идиота, но не для правителя.
Вот почему есть смысл извлечь уроки из истории нашего взлета и падения, свидетелем которого стало наше негероическое поколение.

Копируете статью - поставьте ссылку на оригинал!